-Нелюдь?- спросил Хартус.- В который раз меня называют нелюдем те, кто меньше всего..- проверенное средство - кулак под ребра - прервало в который уже раз размышления Философа.
-Хы..- выдохнул охотник на вампиров, не понимая, почему его тело подверглось внезапно физическому вмешательству извне.- Неприятное ощущение, когда.. кхе..- очередной сгусток желчи со слюной упал на пол.- ...даже ответить не можешь соответственно приводимым аргументам..
Граф не выглядел сломленным, но когда тебя лупцует добрый молодец с не очень добрыми намерениями поневоле задумаешься над обстоятельствами.
-Вы очень правы, мазель Берта..- задумчиво произнес Флантиан.- Однако Вы вступили с нелюдем в контакт.. Есть неопровержимые сведения о том..
Глуповатое и в то же время необычайно смышленое лицо телохранителя-импотнта-садиста обратилось к Берте.
-О некоем сношении с нелюдем, которго мы имеем удовольствие допрашивать.
Жрец был жестким человеком. И под каждой его улыбкой крылось скорпионье жало, которое жалило без промедления и без раздумий.
-Вот даже к.. ак,- силы телохранителю было не занимать. А вот силы пресса высшему вампиру, как определили расу графа Берта и старший жрец, явно стоило увеличить, если это было возможно.- Любопытные вы люди..
Берте кстати или не очень вспомнился серп в сумке. Острое и страшное оружие. Только возможно ли применить его против соратников, даже если они угрожают жизни?

Для воровки же это был просто фарс. Неприкрытый и жестокий. Хотя стоит отдать должное - ее этот фарс касался лишь косвенно, как зрителя в театре касается зрелище.

Ищейка гордо выпрямилась, губы ее сжались в тоненькую черточку. Не в ее положении было показывать характер, но самообладание Берты в некоторые моменты оставляло желать лучшего.
- Вступила, - подтвердила Берта, как само собой разумеющееся. - Собирать информацию можно разными способами.
Ищейка не слишком обращала внимание на девицу из таверны, но, заметив, что та собирается уйти, жестко сказала "Стоять!"
И снова повернулась к жрецу и телохранителю.
- Как я уже говорила, собирать информацию можно разными способами, - Берта поправила рукавчики. - Поначалу я не поняла, что за существо передо мной. И на что оно способно. Потому вынуждена была всеми способами попытаться узнать больше. Не скажу, что это было очень приятно... и, возможно, я недооценила риск, - ищейка поморщилась. - Но мои мотивы были абсолютно чисты. Я же не знала, что вы его уже ловите. Моей единственной целью и задачей было принести вам голову еще одного нелюдя.
Последняя фраза была обращена только к жрецу. И уважительный поклон адресовался ему же.

-Разумеется, никто не будет отбирать кровь насильно, леди.. Мэггерен, я правильно произнес Ваше имя?- невозмутимый жрец оставался невозмутимым. До тирады Берты. По ее окончании Флантиан растрогано коснулся руками щек нюхачки и, притянув, поцеловал по отечески в лоб.- Конечно, ты можешь продолжать служение высшей цели, Дочь Огня.
Растроган был старший жрец или нет - загадка еще та, однако обращение, которым он наградил Берту было высшей похвалой из уст умудренных опытом и служением патриархов или жрецов.
-Хе-хе, я вот тоже думаю, какой из меня нахрен вампир,- глумливо ухмыльнувшись одними губами произнес Хартус, глядя на воровку.- Если они меня сейчас кровью напоят, а потом чесноком дадут зажевать - я их из Пекла достану и сам сделаю..
Чего там охотник на вампиров собирался сделать с ними осталось загадкой - телохранитель все никак не давал возможности вести диспут с контраргументированием достойным приводимым доводам. Диалога не получалось.
-Берта, наполни своей кровью кубок и отведи мазель Грейт в покои для дорогих гостей. Завтра утром она сможет покинуть нашу скромную обитель, если у нее будет на то желание. Леди Грейт, спокойной ночи..
Дверь отворилась и вездесущий послушник спрятался за каменным уступом, дабы быть наиболее похожим на каменное изваяние. Как и положено послушнику.
-Иначе, боюсь, увиденное вами, случись вам остаться, будет терзать вас всю оставшуюся жизнь. Без подготовки, как говорится,- жрец развел руки в стороны, будто сожалея.

- Конечно, ты можешь продолжать служение высшей цели, Дочь Огня.
А значит, и жить. Значит, пронесло. Значит, за этот проступок меня наказывать не будут. Нет, не проступок, - поправила Берта себя тут же. - Поступок. Именно так.
Если хочешь, чтоб тебе поверили, верь сама себе. Берта это помнила хорошо. Она ведь не сделала ничего плохого, так? Так. Это было не отступничество, а своеобразное проявление ее служения культу Живого Огня. Надо твердо это помнить. Тогда ничего плохого не случится.
Нелюдь продолжал разлагольствовать. Не успела Берта удивиться, чего это ему хотя бы кляп в рот не засунули, как телохранитель в который раз за сегодня сделал действительно толковый поступок - заткнул его самым банальным способом. Надолго ли?
На этом, правда, вся "толковость" телохранителя заканчивалась.
- Конечно, - ответила Берта на очередное поручение жреца. Не самое приятное порученьице, конечно, но могло быть и похуже. - Прошу только, чтоб нас провели. Боюсь, мне может не хватить стойкости, еще голова закружится. А наша гостья не знает, где искать помошь, еще потеряется.
То есть сбежит. А мне потом отвечай еще.
Достав из сумки серп, Берта подошла к кубку, который был тут же. Заранее все продумано, - поняла ищейка. - Если бы я не выкрутилась, мою кровь забрали бы насильно. Черканув себя по руке, Берта подождала, пока кубок наполнится до краев, и только потом пережала вену. Живой Огонь не терпит половинчатых мер. Голова таки закружилась, но не сильно. Терпимо. Идти можно.
- С вашего разрешения... - она еще раз поклонилась жрецу, потом повернулась к "гостье", - пойдем, проведу.

Послушница часто закивала. В храме бывали перемены и способность их угадать определяла статус гадающего. Если ты все сделал правильно, можешь вырасти до полноценного служителя, а то и до младшего жреца.. Нет - в лучшем случае темница или костер. В худшем.. Лучше не думать.
Эйда торопливо перебирала ножками по ступеням, не оглядываясь. Заячья губа не красила ее, как впрочем, и никого больше. Физическое уродство компенсировалось расторопностью и понятливостью. И это давало шанс на то, что губу поправят маги, когда и если Культ посчитает ее достойной траты денег. А пока что следовало быть расторопной и понятливой.
Отчего-то девушке было страшно. Не первого мужчину заволокли туда. И вопреки ожиданиям, он не был похож на нелюдя.. Ну разве что чуть-чуть. Никакой тебе густой растительности по всему телу, ни полуэльфих заостренных ушей, ни.. только вот татуировка странная и одежда не такая, какую предпочитают наемники. А еще этот медальон странный и два стеклышка в металлических кольцах, что крутил в руках старший жрец.. Эйда посмотрела на большой палец правой руки, перемотанный тряпкой. Под тряпкой кожа на пальце была разрезана до мяса - проверила остроту заточки амулета, который валялся в вещах нелюдя. Или человека, провинившегося за что-то..
-Вот,- тоненьким голоском пропищала она, указывая сначала на Мэг, потом на дверь, когда они поднялись. Берте досталась следующая келья. Минимум мебели, минимум удобств, но крыша над головой и отсутствие клопов.

Через полтора часа в комнате Мэг появился шорник или выдававший себя за него.
-Не спишь? Давай быстрее собирай манатки, сваливаем отсель..- вид у него был взволнованный.

Очутившись в келье, Берта первым делом перемотала плотнее руку и сжала ее в локте. Хотелось со всего маху грохнуться на кровать, но потом что, спать в пятнах собственной крови? Кровь останавливаться и не думала, она тоненьким, слабым, но неплоходящим ручейком скатывалась под локоть. Несколько мелких пятнышек украсили юбку.
Берта потихоньку сатанела. То ли та мелкая пигалица забыла передать кому нужно, то ли лекарь так медленно собирался, а все же пришел он не ранее чем через минут двадцать. За такое головы отрывать надо...
Но не сегодня.
Как-то совсем по-идиотски день заканчивался. Вместо того, чтоб провести некоторое время в крепких обьятиях хорошего мужика, Берте пришлось лазить по окнам, общаться с отребьем и поить своею кровью нечисть. Вот сука, - кстати вспомнила она про нечисть. - Хоть бы тебе там кишки намотали на кочергу. Чуть из-за тебя не попала в переплет. Навек бы клеймо приклеилось. А то бы и выжгли каленым железом. Ох...
Берта некстати вспомнила слова жреца про "не совсем людей". Жалость к себе и ненависть ко всему миру наполнили ищейку и вот-вот могли перелиться через край. И тогда бы она пошла резать. Всех. Без разбору.
Сбежать бы. Я могу выслеживать, меня - нет.
Нет? Ой ли.. Достаточное количество информаторов и пушечного мяса заменят любой дар. Да, она стоит многих... но бесполезное оружие не выбрасывают, чтоб им не воспользовался враг. Бесполезное оружие уничтожают. То, которое не могут перековать.
И Берта это понимала.
Пришел лекарь. Перевязал руку. Ушел. Берта наконец смогла повалиться на кровать. Уткнувшись носом в подушку, она дала волю слезам. Плакала тихо, чтоб никто не услышал. Плакала и мысленно проклинала и нелюдей, и людей, и богов.
Только через час ей удалось успокоиться. Аккуратно промокнув слезы, девушка поднялась. Хотелось пить, а воды в комнате не оказалось. Проклиная послушников, которые не догадались о такой мелочи, Берта поднялась и вышла из комнаты. Встав на пороге, она осмотрелась, пытаясь понять, есть ли кто-то поблизости, кого можно послать за водой. Не самой же ходить.

Шорник покачал головой отрицательно. Для него окошко было мелковато. Даже если он попытается вылезти, то наверняка застрянет. Ему было страшно. Страшно до безумия. Он-то видел, кто там идет, шатаясь. А еще от этого бормотания становилось страшнее в разы..
-Беги отсюда, куда глаза глядят.. В Альдерсберге зайди к коновалу Скинди, скажешь от шорника..- прошептал он.- Тобой интересуется Гильдия.. Работенка всегда есть..
Он почти не дышал, обильно потел и побледнел, как полотно. Даже надежды на спасение у него не было.
"Дерьмовое дерьмо.. Дерьмовейшее дерьмовое дерьмо, курва его забери.."

Хартус краем глаза отметил, как приотворилась дверь и тут же закрылась. Жрец и телохранитель выпали из его рук. В голове играл хмель. Как же он раньше не додумался попробовать крови? Это даже круче фисштеха.. А кровь из второго кубка давала такую силу, что никакие оковы не могли удержать.. Сила пьянила. Запястья жгло, однако не так уж нестерпимо, как рассказывают в байках о вампирах кметы.
Граф подошел к двери и принюхался. Странно, раньше обоняние так не обстрялось. Сейчас же он мог учуять запах крови на расстоянии в сотню футов, а на вкус определить, человечья ли она или чья-то другая. Второй кубок был наполнен отнюдь не человечьей кровью. И именно ей пахло из-за двери.
Он деликатно постучал.
-Вам не кажется, что отвечать отказом сейчас будет верхом неприличия? Или не отвечать вовсе?- в голове шумело...
-Мазель Берта, мне кажется или нас с Вами что-то связывает? Одно незаконченное дельце, начатое в славном городе Лирии? Знаете, что такое стресс? Хотя, откуда вам.. Так вот, я переволновался.. Неудобно разговаривать с дверью. Уверяю, ничего предосудительного я вам не сделаю..

Берта не ответила. А кто в здравом уме будет разговаривать с упырем, с мерзким кровососом, с противной богу нечистью?
К тому же, она слишком боялась, чтоб отвечать. Страх глухим комом стоял в горле. Заметил. Теперь точно убьет.
Ищейка старалась даже не дышать. Не получалось. Дышала она даже громче прежнего, и дыхание громким шелестом разрывало сгустившуюся, словно медом залитую тишину.
Берта смотрела на дверь.
Закрыта. Но ничто не помешает нелюдю ее открыть. Совершенно ничего. Он войдет.
Вдох.
Руки дрожат. Серп в неровном свете маленькой лампы тускло брестит, всполохи на нем отчего-то напоминают капли росы.
Выдох.
Берта тихо делает шаг от стены. Тонкие пальца на ручке двери дрожат, дрожь проходит по всему телу, заставляет болезненно стиснуть зубы. Дверь открывается медленно, сначала на полпальца, потом на ширину ладони. И вдруг распахивается, а лезвие серпа описывает незамысловатый полукруг и бьет наискосок, сверху вниз. Таков ответ на слова нелюдя. Незаконченное дельце. Да. Она так и не принесла его голову жрецу.
И не важно, что жрецу голова нелюдя уже не нужна. Не важно. Кто-то все равно умрет. Почему должна умирать Берта?

Эйфории длиться оставалось недолго. Вовремя отброшенная жертва - залог сохранности "хозяйства". А как известно, в хозяйстве и бычий хер - веревочка. Собственно, едва без него, без веревочки, но не бычьей, не оставшись, продолжать дискуссию плавно расхотелось. Перед ним был кактус, горшок которого был зарыт под землей - как ни хватай - уколет. А пока копать будешь, сзади мозгоклюй какой подползет.
-Курва..- невольно вспомнился охотник за головами, который познакомился с воровкой весьма и весьма эффектно. Граф был более чем уверен, что тот ублюдок запомнит Мэг надолго. Коленом в пах..
На некоторое время в голове посвежело и на место пьяного наемника пришел хладнокровный расчетливый охотник на вампиров. А что остается делать охотнику, оставшемуся без оружия? Правильно, использовать как оружие собственное тело или же способности.
-Держи,- рука со сложенным знаком Аард метнулась вперед, остановившись в футе от груди Берты. Вместе с выкинутой вперед рукой, аналогично вперед метнулись несколько капель крови с пореза. Убивать Хартус не хотел. Он хотел проверить, останутся ли следы от раскаленной кочерги у адептов Культа Живого Огня. Забавно, когда человек чувствует себя в безопасности, он готов рассказывать добровольно то, чего бы не сказал и под пытками. Разбалтывает, так сказать, дает порадоваться перед смертью пленнику.. Бывают осечки. Как сегодня.

Мэг бежала вперед. Волки выли, дождь шел, а в разрывах грозовых облаков проглядывала луна. И то ли тени так играли, то ли играло воображение, но впереди по дороге что-то стояло. Что-то похожее на.. Да хрен его знает на что, сзади-то всяко опаснее..

Нелюдь не пожелал подставляться, и среагировал слишком быстро. И очень странно. Берта даже не поняла, каким таким образом она отрывается от земли, точнее, от пола, каким образом преодолевает несколько шагов до стены и почему с такой силой впечатывается в нее. Воздух чрезмерно резко покинул легкие ищейки, удар отозвался в голове резкой болью, а из носа по губе потекла алая струйка.
Пришла в себя Берта только на полу. Теперь она и не думала нападать - для этого надо хотя бы встать, а единственное, что смогла сделать ищейка - это пододвинуться поближе к стенке и вжаться в нее. Будь плотность стенки хоть немного поменьше, девушка, чего доброго, продавила бы ее насквозь. Рука все так же сжимала серп, но страх, с которым ищейка смотрела на нелюдя, показывал, что сопротивление, в целом, сломлено.
- Как ты вырвался? Как ты, скотина, вырвался? - голос с хриплого, срывающегося щепота перещел на визг. Похоже, освобождению вампира Берта совсем не радовалась.