А "пока рано делать выводы" спускался из комнаты, которую он снял для помывки. Ну не все же время оправдывать звание грязного наемника буквально. Помылся счистил с сапогов грязь, а с одежды - пыль, поел. Казалось бы, что еще надо? А вот надо. Денег много не бывает. А нужны они оказываются в самый неподходящий момент. Вот недавно один гном-механик предлагал выковать перчатки с выскакивающими шипами всего за какие-то полторы тысячи оренов, по знакомству. Велико было огорчение Философа, когда кошель показал пустое дно вместо заветных полутора тысяч...
-Вечер добрый,- Хартус снял несуществующую шляпу и одел ее обратно.- Корчмарь, извольте принести мне вина. Не разбавленного. Если вы разбавите вино, я введу вам его ректально. Что это значит? Поверьте на слово, ничего доброго.
Когда корчмарь скрылся, граф подошел к столу, где сидел Пауль, и плюхнулся на лавку, не спрашивая разрешения присоединиться.
По привычке он улыбался своим мыслям одними губами.
-Жадность, как известно, величайший порок человечества и вообще любой разумной расы. Именно жадность толкает честных людей на преступления и нарушение закона, именно из-за жадности случаются всяческие войны и конфликты,- он посмотрел на Рису и на Пауля де Корье по очереди.- Именно жадность заставила меня согласиться на второе предприятие,- рука, не облаченная еще в перчатку, болтающуюся на поясе, потерла тыльной стороной ладони под носом Сиала. Манеры отнюдь не графские, так ведь и не на светском рауте.- Когда вы отдадите мне мои пять сотен за предстоящее предприятие?
Он все одергивал себя от мысли закинуть сапоги на стол. Не потому, что врожденное чувство такта вопиюще возражало против подобных действий. Просто он на лавке сидел. Осторожность, знаете ли...

-Сотня?- правая бровь дошла до "зенита" и застыла в этом пиковом для брови положении.- Пожалуй, придется подождать до окончания предприятия.. Не люблю дробить, знаете ли...
Начавшийся было словесный поток прекратился синхронно со скрипом двери, в которую вошла некая рыжая мазель в плаще.
"Опять приезжие.. Приезжая. Явно из не бедных.."
Левая бровь взлетела в тоже положение, что и правая, при этом точно так же застыв. Когда же женщина или девушка, ох уж беда с этими определениями, направилась к ним, Хартус повернул лицо к магам, а это были именно маги, тут уж никаких сомнений не возникало, и поиграл правой бровью.
-Кажется, этот столик пользуется популярностью...- к кому конкретно обращался наемник и как он смотрел было тайной за семью печатями - кто ж сумеет заглянуть за непрозрачные с внешней стороны окуляры? А кто смог бы заглянуть, тот вряд ли бы прочел в антрацитово-черных глазах хоть какой-то намек на какие-либо эмоции. Хотя нельзя было сказать, что Философ никаких эмоций не испытывает.
Дождавшись, наконец служанку, которая все-таки достаточно быстро нашла и налила неразбавленного вина и подошла быстрее новой посетительницы, двигавшейся с ощущением собственного превосходства, возможно и небезосновательно, граф все же успел сделать неплохой глоток того, что принято было считать вином.
-Мазель Риса, я вот что хотел спросить, каково это - скрутить оборотня заклинанием, которое могло бы и не только заставить мучиться несчастного зверя, но и вполне себе убить, не рассчитай вы вкладываемой энергии и будь ваша концентрация чуть менее..- Сиал задумался ненадолго.- Чуть меньшей, скажем так, пусть это и не совсем правильно. Я ведь верно понял, что полузвери до того момента вам не встречались нигде, кроме как на страницах книг, так ведь?
Вежливая улыбка одними губами так же не переходила пределов, хоть и была на грани. Хотя вся жизнь того, кто избрал своей профессией ремесло боя, а попечительницей - Фортуну - это сплошное хождение на грани. Оступишься в одну сторону - ты покойник, в другую - ты пьяница, уставший от постоянного кровопролития, а шагнешь вперед слишком широко - ты кровожадная тварь, за которой однажды придут подобные тебе, чтобы получить законную награду за твою башку.

Чародейка элегантно поклонилась. Сперва магу, потом его ученице Рисанне и уважительно кивнула человеку в странных очках, представленного ей, как Хартус.

Она, откровенно говоря, не ожидала, что знаменитый Пауль де Корье будет настолько… простым в общении. Каждый из магиков, которых Офелии доводилось встречать прежде и какое-то время общаться, был, как правило, напыщенным, требовательным и высокомерным, чем лишний раз подтверждал известное высказывание о мужском эгоизме и жажде власти. Разумеется, она готова была бы прощать ученому его вероятные капризы и выходки за одну только возможность оказаться в списке его личных студенток. И даже приплатить за хотя бы тень намека на действенный способ получить его рекомендацию.
И вдруг такой подарок внезапно расщедрившейся Судьбы!

- Очень приятно познакомиться с вами лично, господин де Корье. Я очень много наслышана о вас! Здравствуйте, Рисанна. Искренне вам завидую…

Офелия улыбнулась. Ее зависть была вполне настоящей и ощутимой, хоть и не такой уж и сильной, скорее, с ноткой доброго юмора.

- Господин Хартус! Вверяю себя вашим рукам, если случится что-то непредвиденное.

Чародейка осторожно присела на изрезанный край грубой деревянной скамьи. Ноги слегка ныли после дороги, и, по правде говоря, она бы сейчас с большим удовольствием растянулась на постели. Но нельзя. Стоит только один раз дать слабину и позволить себе проявления изнеженности – от этой привычки будет очень сложно отделаться. Вдобавок, в разговоре Рисанны и Хартуса, обрывок которого Офелия невольно ухватила, проскользнула фраза про оборотней. Услышать удалось только ответ ученицы, но логически восстановить вопрос не составило труда. Охранник, видимо, спрашивал юную волшебницу про ее боевой опыт в столкновении с ликантропом, а та ответила… и ее ответ был неоднозначным. Словно простенькая, очевидная ловушка, маскирующая настоящую, спрятанную с совершенно неожиданной стороны.

Она помолчала пару мгновений. вернувшись мысленно к сказанному волшебником.

- Вопросы. Если задавать их сразу вот так, то основных будет три. В какую сторону мы будем направляться? Когда мы выезжаем?

Новая яркая улыбка.

- И успею ли я до этого немножко перекусить?

Хартус второй за сегодня раз приподнял несуществующую шляпу на голове.
-Звучит смело,- ответил он Офелии на замечание о вверение себя в его руки.- И истолковано может быть по-разному, ведь обстоятельства могут быть разные..- едва заметная улыбка уголками губ по обыкновению завершили фразу.
Затем уже тише произнес Рисе:
-Ну не скажите. Тут ведь важно даже не столько эффективность, сколько чувство эстетики. Удовлетворение от отлично выполненной работы, от саморазвития.. Да много от чего. Ведь восхищение вызывает один точный удар, который вывел из строя оппонента, чем размахивание огромным топором и абсолютно грязное завершение конфликта.. Удовлетворение получает тот, кто с камнем в руке победил полнодоспешного рыцаря, но никак не наоборот,- поток слов, произносимых графом, лился на ни в чем не повинную девушку, просто не вовремя попавшуюся под руку.- Если будет угодно, можно привести более отдаленную от боя метафору,- и пока девушка не успела возразить, Хартус принялся рассказывать дальше:
-Ведь один акт слияния тел, скажем так, в котором эмоции переплетаются будет помниться долго и не сотрется множеством мелких механических и чисто физеологических поползновений. А когда означенных актов много, то есть что вспомнить..
В разговор профессора и Офелии Философ вмешиваться не стал. Пусть себе пока разговаривают, дорога еще длинная.
-Вам доводилось когда-нибудь испытывать нечто яркое, что превзошло бы по волнительности и замечательности то ощущение при хомутании вервульфа? И заметьте, те оборотни не были безумными, они явно преследовали какую-то цель.
Скрюченный указательный палец правой руки потер нос, а левая рука поднесла ко рту кружку с вином. Сделав большой глоток, Сиал посмотрел на Рису, ожидая ответа.

- Пауль де Корье, я полагаю? – утвердительно кивнул Эктегерд, тоже опознавший собеседника – Охотился за образцами, как обычно. – он хлопнул рукой по сумке, в которой звякнули хранящие их сосуды. - Реликты эпохи Сопряжения Сфер редко приходят в лабораторию сами. Хотя пара случаев на моей памяти была. А на заказ удается раздобыть далеко не все, и такого качества… – магик выразительно развел руками. – Что можно получить из этих безнадежно испорченных при варварском извлечении и, мягко говоря, небрежном хранении ошметков? Впрочем, вы это сами знаете. Не всем, хм, понятно, что если что-то еще годиться для какого-нибудь полушарлатанского эликсира, то научная ценность этого может быть немногим отлична от нуля.
- Пронырливые, вороватые, предательские врехолазки! Разорвать, на кусочки, чтоб боялись … - вклинилась в мыслительный процесс яркая и кипящая от невыраженного негодования мысль Энка.
- Ночные убийцы, ужас крысят. Загрызть, до костей! – неожиданно поддержал его более молчаливый Кирр. От его сообщения веяло холодной, застарелой ненавистью.
- Тихо! – Эктегерд запнулся, и с трудом удержал свое лицо расслабленно-бесстрастным. Химеры замолкли, и он продолжил.
- И вот, пробродив по чащобам недели этак две, выбираюсь за провизией в деревушку к югу отсюда, и что я слышу? Местные, помимо обычных свадеб, скандалов и прочего, судачат о неком ученом-чародее, что якобы проезжает мимо. Конечно, они говорили о другом участке вашего пути, да и во времени путались, но направление было понятно, и я, взяв проводника выехал с некоторым упреждением. И, как вижу, не опоздал. Право, стоило потратить время на путь, чтобы хотя бы ненадолго опять оказаться в образованной компании. И даже большей, чем ожидалось. – он слегка поклонился Рисанне и Офелии. Говорить комплименты не хотелось, но полностью проигнорировать дам было бы невежливо.
Задним числом исследователь догадался, что об одной из магичек – но какой именно? в слухах все же говорилось, вот только там малость перепутали ее статус. Но по понятным причинам решил об этому умолчать. Также как и о том, что самого его деревенские принимали отнюдь не за магика(те в их представлении просто обязаны были роскошно одеваться, творить жуткие вещи и смотреть на окружающих как на пустое место) а не то за друида, не то за малость спятившего лекаря-ведуна. Там это только помогало, но вот уважения в глазах коллег прибавить могло врятли.

Аппетит так и не пришел во время еды. Поковыряв несколько картошин вилкой, Мэггерен отодвинула тарелку в сторону.
В следующую минуту ее интерес пришелся на наблюдение посетителей трактира. Бродягу и мамашу с младенцем интерес обошел сразу, остановившись на купцах...
«Не забыть бы поинтересоваться, куда держат путь»
...и на компанию, никак не подходившую под определение "местные". Мужчина, по виду наемник, в старнных очках, показался воровке знакомым. Но утруждать память попытками вспомнить где, мог он ей встретиться, Мэг было, откровенно говоря, лень.
«Мало ли людей носит очки?»
Именно такие - мало.
Хоть посетителей в таверне было мало и по уровню шума здесь, можно сказать, было тихо. При всем желании воровка не расслышала сути их разговора.
Без внимания и не обошелся еще один вошедший посетитель. С крысой на плече и собакой рядом. Обычно первых, любители держать у себя животинку, содержали исключительно в клетках, а вторых не цепи на улице, что не касалось только мелких шавок. Причину существования которых Мэггерен так и не смогла объяснить логически, кроме как издевательства над природой.
«Умная псина» - мысленно похвалила девушка пса, спугнувшего излишне любопытную кошку. В отличии от заоравшей кошки, пес даже не гавкнул, чтоб не нарушить относительную тишину в таверне.
Не спеша потягивая пиво, воровка время от времени поглядывала на заинтересовавшую ее компанию, вошедший оказался тоже в их числе.
Поймав за рукав, проходившую мимо служанку, Мэг спросила:
- Не подскажешь кто собрался за воон тем столиком в компании из пяти человек? Ведь не местные и не купцы... - спросила достаточно громко, чтобы девушка услышала и достаточно тихо, чтобы никто кроме нее не услышал.

На вопрос о том, что ему еще необходимо, Хартус хотел было сказать "бутылку водки и бабу рыжую", но вовремя спохватился по двум причинам. Первой причиной было врожденное чувство такта и умеренности, вторая причина сидела за одним с ним столом.
-Нож метательный зачарованный,- коротко ответил он вместо заготовленной тирады. И этому, как ни странно, тоже способствовали две причины. Первой являлось все то же чувство такта и умеренности, а вторая причина сидела за дальним столом и беседовала о чем-то со служанкой.

- Стоять! - голос звучал резко, громко и низко, - Иначе я ему глотку перережу!
Воровка держала нож у горла упыренка и орала Хартусу, чтоб тот не подходил. А этот самый упыренок.. Как его бишь? Денкару.. Денкраб.. Ден, в общем, валялся с разбитой рожей, будто по полу от самого входа в пещеру передвигался без помощи рук, елозя им по неровному каменному полу.

От нахлынувших воспоминаний граф ухмыльнулся. Собственно, Сиал не видел еще хоть кого-нибудь с окулярами или с пенсне с дужками. Как правило тем, кто носит такие "штуки-дрюки", как изволят выражаться кметы, не предстоят динамические нагрузки, поэтому и нет опасности потерять их в каком-нибудь прыжке или разбить, зацепившись о ветку в лесу.
Он поднялся с лавки и прошел через обеденную, предварительно извинившись перед магми, коих было аж четверо, за то, что оставляет их компанию на время.
-Вечера, мазель... "Стой, а то я глотку перережу",- с поганейшей ухмылкой из всего своего арсенала, охотник на вампиров взгромоздился на стул, теперь уже с наслаждением поставив ноги на стол.- Как здоровье у вас?
Благо, что служанка попалась сообразительной и "скепнула" при начале фразы, произнесенной в качестве привествия

Только воровка собиралась узнать подробности касательно упомянутой деревни у служанки, как разговор был бесцеремонно прерван. Именно тем сударем в очках, которого она не смогла(или не захотела) припомнить.
«Вот свинья, а!» - мысленно возмутилась Мэг. Мало того, что подошедший нагло прервал разговор, он еще закинул ноги на стол и обратился на "Вы", издевательски при этом усмехаясь.
Почти сразу же мелькнула идея выплеснуть остаток пива на его наглую физиономию. Резко и без разговоров. Но не было желания ввязываться в неприятности именно сейчас. Вот он - здравый смысл.
Глубоко вздохнув, она отправила мысль на край сознания, оставляя на "потом". Успокоившись Мэг все же вспомнила, где и при каких обстоятельствах они пересекались.
- Приветствую, милсдарь "мне на всё и всех плевать, кроме себя", - в тон ответила новоявленному собеседнику Грэйт, вот только ее ухмылка, по сравнению с Хартусовой, выглядела просто милой улыбкой, - Смотрю, в деревнях элементарным правилам поведения за столом не учат.
А со здоровьем у меня все отлично, и Вы, вижу, живы-здоровы...
«С физической стороны...»
- Все по деревням околачиваешься, - воровка перешла на "ты", справедливо полагая, что вежливое и формальное обращение к этому лицу не приемлемо, - не гномьи лаборатории, как в прошлый раз, а проклятая деревушка. Снова "экстремальная археология" проглядывает?
Чтож, раз прервал разговор, то теперь вопрос справедливо перешел к нему, пусть и в иной форме.

-А на кого мне, по-вашему, должно быть не наплевать?- спросил он вместо ответа на заданный вопрос.- На какого-нибудь кмета? Так если бы мне и было до него дело, ведь найдется еще тысяча, которым будет-таки "все равно" на его проблемы,- вместо лексической идиомы, используемой кметами и хамами любых сословий, Хартус использовал именно то выражение, которое использовал.
-А в деревнях мало чему учат в принципе. Вот видела ты когда-нибудь деревенского жителя, что говорил бы чисто, без всяких "энто" и не коверкал бы слова по своему разумению? Или отвешивающих вычурный поклон? Или хотя бы умеющих пользоваться вилкой? Так зачем же метать бисер перед хрюкающими крючкохвостыми забавными источниками сала? Вот и я думаю, что бессмысленно. Я, если угодно, на вашем жаргоне, сливаюсь с местностью. Мне по роду занятий положено быть грязным говнюком, которому наплевать на всех, кроме двух: себя и своего кошеля..
При этих словоизлияниях лицо графа было до крайности серьезным и улыбался он лишь уголками губ. Да, по большому счету, даже улыбкой это назвать нельзя было - ухмылка, вот самое правильное слово для определения этого явления. Да и удавалось говорить ему, едва открывая рот. Что, к слову, не влияло на дикцию.
-Это кем же она проклята? Уж не той дамочкой, которая была с Вами тогда? Как ее бишь? Ай, не важно. Я не слышал, чтобы в этой деревушке говорили о проклятиях...
Звуки трапезы отвлекали внимание охотника на вампиров, который ел не так уж давно. Но подлый желудок опять заурчал.
-А что до цели моего визита в это всеми богами благословленное местечко, так просто работа. Не более. Даже могучим чародеям порой необходима помощь простого рубаки, и всего лишь. Как говорится, магия- магией, а копье не помешает..- окуляры задорно блеснули в неверном свете факелов и свечей, которые освещали помещение.- А какую цель преследуете Вы, госпожа.. Ах, мы не представлены.. Какая досада..
Раздосадованным Сиал никак не выглядел. Разве что досада была на принятое решение потрещать с воровкой до еды.

Лыба на лице Хартуса растянулась так, что можно было бы в уголки губ вбить колышки, привязать к ним веревку и развешать все белье многодетной семьи сушиться в один заход.
-Госпожа Меггерен, не сочтите за неуважение к Вам или еще за что, но.. Я с трудом верю в то, что человек Вашей профессии решил вот так вот просто остановиться в захудалом, да простит мне мое святотатство хозяин сего заведения, постоялом дворе с целью праздного шатания. Это, если угодно, претит сложившимся стереотипам. К слову, вы не голодны?
Он поманил рукой служанку, которая не особо охотно подошла к нему.
-Уважаемая,- убрав ноги со стола, он чуть приподнялся на этих самых ногах, чтобы приобнять служанку за талию.- Извольте принести кружечку пива и блюдо, без сомнения, наивкуснейших..- он оглянулся в сторону стола магиков.- Маленьких птичек в каком-то соусе. Я полагаю, что эти самые птички славны как коронное блюдо этого заведения от Туссента до Ковира, как, впрочем, и прелестные мазели, исключительным образом помогающие господину хозяину обслуживать клиентов,- опустившись обратно на стул, Сиал положил ноги обратно на стол и посмотрел на воровку.
-Хотя, порой, стоит пуститься в пространственную беседу.. Для развлечения и снятия напряжения.
Граф подергал левой бровью, гнусно усмехнувшись.

Молча улыбнувшись Паулю де Корье и отрицательно покачав головой на его предложение, Офелия осталась за столом. Она уже вполне насытилась и теперь изредка прикладывалась к восхитительному вину, которое резко контрастировало своим тонким ароматом и богатством букета с грубоватым глиняным стаканчиком, украшенным аляповатыми цветочками.

Усталость была не столь великой, чтобы из-за нее пропустить такие безумно интересные темы, как возможное богатство исследуемой господином де Корье области на редких чудовищ и, что самое интригующее, «дурную» славу.
Чародейке уже было в общих чертах ясно, о чем стоило вести разговоры с господином Эктегердом, одно только оброненное имя Доррегарая, широко известного своими довольно экзотическими и радикальными взглядами на человечество, чего значило. 
Было немного жаль, что просто так в беседу двух ученых мужей не вклинишься. Если Пауль скорее всего отнесся бы к этому с должной благосклонностью, то рисковать заговаривать первой с Эктегердом, который наверняка был не слишком расположен к общению с любопытной магичкой, и спрашивать его какие-нибудь очевидные глупости было бы слишком недальновидным поступком. Можно было вполне успешно загубить незаменимое первое впечатление, выставив себя в глазах ученого-отшельника невежливой самоуверенной и торопливой адепткой, которых в в стенах Аретузы было большинство. Вдобавок, господин Эктегерд изначально отреагировал на нее и Рисанну несколько неожиданно и, не сказать, что неправильно, но довольно странно и с прохладцей.

Поэтому сейчас она просто внимательно слушала, пытаясь хотя бы примерно представить, что за критерии чародей употреблял для определения приличных, на его взгляд, видов.