- Слушай, старый, а право на последнее желание есть или где?
Вампир, уговоривший уйти всех, кроме Барги, переступил с ноги на ногу. И, к величайшему сожалению, Андре Барга погиб смертью славных. Родовое копье семейства, заселившего замок Ра-Шаль вырвалось из руки высшего вампира, а тело карателя стало вдруг ватным, непослушным, будто в воду его засунули. Или к кровати пришили за нижнее белье, а он спросонья пытается вырваться. Копье пролетело десяток шагов в мгновение ока, ударило в грудь, пробивая тонкие человеческие ребра, разрезая мышцы, протыкая сердце. Острие вышло, пробив лопатку, из спины.
-Нет,- холодно произнес властитель сих земель и перевел взгляд на вампира.- А теперь перейдем к делу. Ты поднял руку на себе подобных. Уподобился человеку. Результат предсказуем.
Маркиз Ра-Шальский смотрел на Дэира с легкой долей насмешки. Какого высшего вампира когда-либо интересовало, что о нем скажет его потомок? Практически никогда. Вампиры всегда были эгоистичными индивидуалистами. Что в сказках, что в реальности. Особенно высшие. Вершина пищевой цепи, хотя кровь сложно назвать пищей для высших.. Разве что так, выпивка. Жать людское мясо - то еще удовольствие, хотя и такие бывали. А старый вампир вел себя так, будто не было это помещение завалено трупами и конечностями как вампиров, так и людей.
-Вы напали на замок и моих гостей, пренебрегая правилами гостеприимства, взамен мне пришлось принять меры и воззвать к благоразумию. Мне это почти удалось. Теперь я вновь пытаюсь воззвать к благоразумию. Из вас двоих - моего сына и тебя - из этих стен выйдет только один. Второй останется здесь, как наглядное пособие, чего делать не стоит. Убей Хартуса или он убьет тебя. Все просто.
Хартус же немного неловко брел к телу бездыханного и несправедливо убиенного Барги, из которого торчало копье, с которым граф не расставался все время своих путешествий. Впрочем, когда этот мир был справедлив? Вернее, когда его обитатели были справедливы? Пожалуй, никогда..
А Торгалл Финдиссон повертел головой, бросил взгляд на вампиров, на мертвых.. Обернулся, пробормотал что-то и пошел на выход. Причем шел так, будто сохранил жизнь вампирам, а не удалился с подачки одного из них. В дверях он обернулся и усмехнулся в бороду, а во взгляде было обещание вернуться. Причем правую руку он держал так, будто держит ее на чьей-то холке - то ли здоровенной собаки, то ли пони.. Никто ничего под рукой не видел.
-Крылатый Пес и я - не одно целое. И не части чего-то одного,- красноглазый мужчина средних лет улыбнулся уголками губ, драконья морда в свою очередь не приблизилась к вытянутой руке и обогнула Мэг со спины, разглядывая и обнюхивая воровку там.- Названная Мэггерен Грейт должна понимать, что я не стану менять ее прошлого, но смогу изменить несколько нитей судьбы в ее будущем. Ты хочешь найти наставника или чтобы наставник нашел тебя? Вырази более четко свое желание, иначе я могу сделать так, что твое будущее изменится, что ты с тоской будешь думать о прошлом.
"Проси что-нибудь, чего не получишь больше нигде.."- голос в голове не был знаком, он был шелестящим и тихим, но слышался четко.
-Итак, скажи мне, как ты желаешь, чтобы я изменил твою судьбу? Скажи это после того, как проснешься, обращаясь мыслями ко мне. Я услышу и приму.
-Спит она.. Голову в колокол вставь, хрен разбудишь.. У меня батя так спал..- голос оруженосца был неровный, а по щекам обильно струились слезы. Обиды, страха, унижения, облегчения.. Всего того, чего он не показал в замке, в той злополучной зале, где смерть собрала обильную жатву. Теперь эмоции и ощущения требовали выхода. И выходили через немые слезы.
Миньку и остальных здоровяк Торгалл догнал уже на подходе к конюшням.
Мэг очнулась тогда, когда небольшой отряд покидал стены мрачного разваливающегося замка. Было недалеко до полудня и глаза уже попривыкли к солнечному свету.
Здоровяк что-то бормотал, но, разумеется, никто его не понимал. А Мэг слышала чужую речь и, странное дело, осознавала ее смысл.
-Чертовы Владыки Морей.. Трудно было свои реликвии сохранить.. Гоняйся теперь за этими змееголовыми.. Разрезающего Волны бы не потопили..
Все остальные молчали. Иль дышала ровно, но в сознание пока не приходила.
