Утро занималось.. Чем оно только не занималось. Несмотря на то, что весна уже должна была вступить в права, на границе Редании и Ковира это нисколечко не ощущалось. Не зря же шутили, будто в Ковире лето длится один день, но в этот день обычно идет дождь. Промозглый ветер выдувал отовсюду остатки тепла. И дул с севера, сдувая все надежды крестьян засеять в этом году пораньше поля и попробовать хоть что-то вырастить здесь. Тщетно. Впрочем, кметы не роптали, они и так были в разы зажиточнее своих южных коллег.
Айван вышел из избы, хозяин которой добродушно принял его, как гостя. Мужик был простой, но хитроватый, как и любой кмет, что выгоды своей не упустит, но врать не будет. Широкая грудь вздымалась при вдохах - хозяин топил избу как надо, невозможно было ходить даже в рубахе, не то, что в стеганной куртке или халате.
Собственно, из всех поехавших с ним, магистр оказался единственным, кто остановился на постой в избе, остальные предпочли трактир. А еще маркиз узнал, почему Сайк и Райк настаивали именно на этом поселении - трактирщиком оказался старик, смутно напоминающий двух богатырей. Такой же широкий, если не шире, в плечах, уже наевший брюшко, чуть сгорбившийся под тяжестью лет, но по-прежнему крепкий. Айван сам видел, как старик свалил быка одним ударом в лоб. Теперь понятно, откуда братья такие здоровые и крепкие. Наследство, как говорится, не пропьешь. В смысле, пропить-то наследство можно, но не такое.
Магистр оглядел утренний двор, зачерпнул в ладони снега, растер по лицу, рукам и торсу, пофыркал и нырнул обратно. Через пять минут он уже вышел в стеганом халате, при мече с кинжалом, но без брони. В такую морозяку броня вытягивает последние крохи тепла на раз. Снег скрипел под ногами.
"Тихо-то как..."

В поселении было довольно немноголюно. С пять десятков кметов и все. Половина работала в шахтах лигах в десяти от поселения, добывая медь и серебро. Еще часть - промышляла рыбачеством, потому выбор рыбы был просто впечатляющим. Не как на скеллигских островах, разумеется, но тоже немалый. И во всех видах. Единственное, что смущало, так это то, что зимой молоко отдавало рыбой.
Прямо с самого ранья в трактире появился какой-то мальчик лет десяти, весь оборванный и одетый явно не по погоде - рубаха и явно малые штанишки напоминали больше мусор и говорили сами за себя. Как ничего себе не обморозил - Вечный Огонь ведает.

Минька не любил зиму, а зима, похоже, не любила его, в эту ночь подослав в неплотно запирающийся ставень пронизывающий ветер, стихший только под утро.
Ворох из трактирного одеяла, одеяла походного и плаща на меху чихнул и негромко выругался, шмыгнув носом, через пару мгновений решив преобразиться уже в хмурого и изрядно помятого от недосыпа рыцаря, кутающегося в плащ. Пятерней пригладив растрепанные волосы, парень подошел к небольшой бадейке с водой, задумчиво на нее поглядел и все же решил окунуть в оную пальцы, чтобы тут же разочарованно вздохнуть - вода тоже была холодная. Все-таки далеко ему было до Барги, который только и рад был такой умываться.

Сон сегодня не шел не только из-за холода - Илька осталась в Вартбурге, и без нее было не уютно, да и волнительно, мало ли, чего там сотворится, раз уж один погром был. Фортрейн осторожно потер грубый шрам на левом виске и скривился, все же принявшись умываться.
Только бы там ничего не случилось...
Спустя десяток минут опрятно одетый, но все еще хмурый и помятый рыцарь спустился вниз, застав там вовсю трапезничающего капитана и какого-то мальчишку. Минька остановился за спиной Барги, стараясь рассматривать пришельца не слишком пристально.
- Эй, малый! Что хотел?
Еды, небось... Или одежи.

Первые солнечные лучи то шутливо, то ли назойливо, но начали плясать на кровати. Зигфрид проворчал что-то, напоминающее: "Провалитесь вы к чертям, я буду спать". Но скоро солнечный свет залил всю комнату, не оставляя места сну.
Каратель поворчал, поболтал сам с собой, но все же поднялся, начав медленно натягивать сапоги. Быстро умылся, попытался сделать что-нибудь с копной непослушных волос, но потерпел сокрушительное поражение: после сна волосы торчали во все стороны, замялись, походя на стог сена. Бросив это бесполезное дело (лишь кое-как пригладив их), Зигфрид спустился вниз, в общую комнату, застав там сэра Фортрейна, капитана Баргу и Магистра, а в уголке, совсем незаметный, сидел мальчонка в лохмотьях, жадно поглощающий горячую пищу.
"А поесть тоже надо..." - живот, словно соглашаясь с мыслями карателя, призывно заурчал.
- Доброе утро, - поприветствовал он всех присутствующих. Ничуть не удивляло то, что присутствующих было мало, ибо вчера была такая пьянка, что Зигфрид даже начал опасаться за здоровье тех, кто принимал в ней участие. Так что, спят сейчас гулены, отлеживаются. Зато было интересно познакомиться с семейкой Сайка и Райка. Каратель даже не догадывался, что у них есть братишка, на которого посмотришь, и сказать хочется: "Вот, новый командор растет".
С крынкой молока, плошкой каши и горбушкой черного хлеба, Зигфрид, повеселевший и заулыбавшийся, уселся за стол напротив капитана.
Весна в этих краях очень сильно напоминала зиму, из-за морозца и сугробов, но все же, это была весна: начало нового года, нового сезона для крестьян, ремесленников и наемников. И что-то новое, какое-то неуловимое предчувствие того, что жизнь обновляется, поселилось в душе бывшего наемника. Казалось, что все то, что было хоть чуточку раньше, стало прошлым, историей. Да, впрочем, так оно и было.
Зигфрид принялся за еду, стараясь не уступать в этом деле мальчонке-оборванцу, который и так ел за троих.

Еще один легкий штришок, и вот - макияж готов. Патрисия откинулась на спинку стула, взяла зеркало, закрыла на миг глаза, а потом вглянула на себя. Да, почти и не видно, что вся эта красота нарисована. Светлая чистая кожа, длинные бело-серебристые волосы - это все свое, родное. Яркие тени на веках, уголек у белых ресниц, слегка затемненные брови, мягкие, незаметные тени на скулах - это уже нарисовано. Каждый штришок продуман, каждая прядка уложена. Скромное серое дорожное платье без лишних деталей подчеркивает фигуру, белая вязаная ажурная шаль дополняет образ. И, как яркое пятно, милый рубинчик в заколке на шее, стоящий целое состояние.
Триша вздохнула, привычными движениями собирая кисточки и тени в шкатулку. Ей двадцать пять. Без трех дней, но двадцать пять. Самое время выходить замуж - и наверняка отец снова заговорит об этом. Уже больше, чем полгода, как девушка получила диплом Оксенфуртского университета. Оставаться на теплых югах смысла не было. Пора возвращаться домой.
Подобрал ли отец кандидатов? О, несомннено, что так. Наверное, какие-то его партнеры... Или, может, помощники. Отец не относится ко мне, как к товару, но если мое замужество принесет ему прибыть - будет только рад.
Сложив все в шкатулку, девушка вышла из комнаты, закрывая ее на ключ. Из своей комнаты выглянул Ромул, Триша улыбнулась ему и пожала плечами. Это самый безопасный трактир, какой только можно найти, что тут может случиться?
Спустилась в зал Патрисия одна. Поздоровавшись с завтракающими рыцарями, Триша заказала завтрак и себе. Оглянувшись, она заметила мальчика-оборванца - привычное зрелище в местаю поюжнее, но странное здесь. Кто-то успел насыпать ему супа, и паренек давился им так, словно неделю не ел. 
- Эй, парень, - шепнула она мальчику, и, заметив, что тот нервно дернулся, успокаивающе улыбнулась. - Не бойся. Тебя как звать-то?

А солнце жизнь земле дарила, по речке девушка плыла... Кому-то рядом били рыло. А заодно - в колокола,- невольно вспомнилось творчество герольда, глядя на физии лысого и друга. Оба недовольные и заспанные, Зигфрид вон тоже, как с плена сбежал, ест за четверых, не причесывается..
-Доброе утро,- ответил карателю магистр и тут же добавил, завидев дочь торговца,- и вам, сударыня, тоже доброе утро..
-Кроллом звать меня, госпожа,- оторвавшись от и прожевав ее как следует, чтобы ответить не с набитым ртом, ответил на вопрос Патрисии оборванец. Если такого вот маленького оборванца спрашивает взрослая красивая госпожа, то непременно надо ответить, иначе быть беде. И снова принялся за еду.
-Трактиров и таверен мы по пути встретили с полсотни.. Во всех твердят одно и то же. Как видишь, даже здесь, на границе с Ковиром.. Куда уж еще дальше?
Магистр расстегнул верхнюю пуговицу на стеганой куртке и в упор поглядел на Миньку.
-Ну точно суккубу ждал и не дождался,- вздохнув, произнес Айван.- Давай, друг мой, приходи в себя, орден без тебя погибает,- преувеличенно пафосно и приняв театральную позу, продекламировал маркиз.- Я пойду пока погоняю Кровососа, а вы собирайтесь с мыслями и досыпайте недоспанное.. Или присоединяйтесь, если есть желание.
Кавалеристу и думается на коне лучше, и спится уютнее, и сидится удобнее. Нужно было придумать, как найти чертов Грааль или кого-нибудь, кто о нем и его местоположении хоть что-то знает. Такой артефакт был бы очень хорошим подспорьем для ордена.
Мохнатый вороной жеребец, обросший перед зимой, наверняка уже застоялся в стойле. И все-то ему нипочем, ни дальняя дорога, ни мороз..
Айван положил серебряную монетку перед трактирщиком и что-то шепнул ему. Старик закивал, что-то возмущенно пробормотал в ответ и отодвинул монетку обратно. Маркиз кругляш серебра пододвигать в исходное положение не стал, однако и не сгреб обратно в кошель, глянув исподлобья на старика и развернувшись к нему спиной.
-Через час буду, если эти пропойцы проснутся до того, как я вернусь, передайте, чтобы приходили в себя и не вздумали на старых дрожжах разгоняться и снова праздновать. Если что, выпорю, не глядя на титул,- грозно добавил он под конец тирады и вышел из помещение через дверь. Нужно было снова прогуляться назад до избы и оседлать верного боевого скакуна. Полоса отчуждения по мере взлета Сокола и его магистра увеличивалась тем сильнее, чем выше взлетал орден. Что ж, приходилось привыкать к тому, что одиночество становится частью его бытия. Скоро и Минька начнет ему "великомагистрить".

-Ну точно суккубу ждал и не дождался.
-Неправда, - буркнул Минька, строго поглядев на друга в ответ. Жаловаться на холод было как-то не с руки.
- Давай, друг мой, приходи в себя, орден без тебя погибает.
Парень вздохнул - ну конечно, как же без него, "героя великого", - и снова взялся за ложку, лениво перемешав кашу в миске. Для прихода в себя требовалось поесть, видимо, через "не хочу".
- Я пойду пока погоняю Кровососа, а вы собирайтесь с мыслями и досыпайте недоспанное.. Или присоединяйтесь, если есть желание.
-Присоединюсь, - отозвался рыцарь, задумчиво рассматривая полную ложку, и со вздохом принялся есть.
Досыпать в ту застуженную комнату я больше не пойду.
Он зябко повел плечами, сумрачно пережевывая завтрак.
- Минька, а может и нам проехаться?
Фортрейн коротко кивнул.
- Ну так что?
-Угу, - ответил парень, усердно продолжая "приходить в себя", - Я почти готов.

Айван сам накинул седло на Кровососа, когда дошел до избы, в которой остановился. Тот радостно заржал и принялся стучать копытом, пока магистр оседлывал своего скакуна. Айван собирался прокатиться на пару лиг галопом.
-Ваше Высокоблагородие,- обратился лесоруб, обеспечивающий дровами половину деревни, к магистру.- Тут энто.. Мож вам и неантересно буит, но там того.. В общем, в Лубцах, что на восток два дня пешего ходу, снова появлялись лыцари..
-Спасибо, что предупредил,- маркиз передал кмету крону, вынутую из кошеля. Тот в свою очередь закивал, мол, благодарен до усрачки.
Айван вышел из конюшни, ведя под уздцы своего вороного скакуна. Едва только он вышел из стойла, маркиз запрыгнул на коня, легко взлетев в седло, и усмехнувшись, дал шенкеля Кровососу, чтобы тот пошел вперед. Коня долго упрашивать не пришлось - тот сорвался в рысь без понуканий, слушаясь голоса и ног. Айван промчался на Кровососе мимо корчмы, затем развернул жеребца и подскакал к заведению отца Райка и Сайка, резко останавливая коня.
"Если через минуту никто не выйдет, ускачу один узнавать насчет Грааля.."

-Так чаво.. Вродь были такие.. я тогда не был в Лубках.. Ну грят, што энти.. лыцари там каки-та были, то ли вяленой кошки орден, то ли ишо какой коровы бешеной, того не знаю, но вродь того, вылечили кого-то чем-то от безудержных ранов.. Ран, то бишь.. А те зачем знать-то энто?- рыбак с прищуром глянул на воровку.

Зигфрид почесал макушку, задумчиво жую кашу да запивая молоком. Каша кончилась быстро, исчезнув в высоченном карателе. Он любил поесть, объясняя это тем, что он длинный, и в него, мол, много пищи влазит.
В помещение вышла девушка, которая присоединилась к орденцам еще во время измены, а после отправилась с ними на север. Каратель пробурчал приветствие и тихонько зевнул.
Капитан и сэр Фортрейн собрались проехаться, а Зигфрид совсем не хотел скучать один. И лошадей любил.
- И я с вами. Нужно все-таки проснуться, а спа-а-ать хочется, - на слове "спать" он снова зевнул. - И холодно еще как...
Он был уже одет, а значит, готов. Поднялся, по привычке пригнув голову, чтоб не стукнуться ненароком, и медленно зашагал к выходу из таверны.
"Вот как-нибудь возьму да высплюсь так, что у-ух!.."

Сонно щурясь, Минька потопал вслед за Баргой. Посиделки за завтраком в тепле ненавязчиво укрыли рыцаря пуховым покрывалом сонливости, двигаться в которой было настолько лениво, что казалось оно чем-то диким и совершенно не нужным. Едва не улетев со скользкого крыльца в сугроб, Фортрейн поежился и, поправив распахнувшийся плащ, вывел из конюшни застоявшуюся лошадку, проверил сбрую, и через пару мгновений уже был в седле, направляясь поближе к Айвану.
- Куда отправимся?
Минька украдкой зевнул, отворачиваясь и прикрывая рот ладонью.
Да хватит уже, сколь можно...
Клацнув зубами, парень решительно закрыл и открыл глаза. Вроде помогло. Да и морозец был как нельзя кстати.
Кстати, на обратном пути бы к ювелиру наведаться. Надеюсь, подвернется какой хороший.
Голову приятно остужало, особенно новые шрамы. С такой тенденцией частого прилетания чего-то в голову перспектива остаться без способности ясно мыслить изрядно печалила. Но некоторые же вот живут, и ничего. Доживем - увидим, как говорится.

Кровосос бил копытом, остановленный наездником прямо напротив выхода из территории трактира, коего держателем был отец двух рыцарей двойняшек, огороженного невысокой оградкой - в деревне все друг друга знали и случись беда внутри, высокий забор только помешает селянам узнать об этом. Да и кого бояться старику в своем доме?
Магистр поднял на дыбы скакуна, вороной заржал радостно и, встав почти вертикально, молотил копытами по воздуху, переминаясь на задних копытах, чтобы не потерять равновесие. Несколько мгновений и Айван позволил Кровососу встать на четыре кости.
-Кто последний до той горки - тот пузатый тетеря!- с хохотом известил магистр своих верных воинов и, погарцевав на месте, пустил коня вскачь. Лихой разудалой галоп разгонял кровь, встречный ветер бил в лицо, опаляя бритые щеки свежестью и морозом. Барсучья шапка на голове уже почти промокла от пота - молодой жеребец был полон сил и уже покрылся длинной густой шерстью, а потому быстро разогревался и почти не мерз зимой.
Маркиз выпрямился в седле расправил грудь, перехватив стремена одной рукой. Деревья мелькали сбоку от дороги, смазываясь в каре-зеленое пятно на белом фоне. Снег хрустел под копытами и вылета из-под них, как будто хотел сделать сугроб на пути у догоняющих его рыцарей.

-А кто ж теперича припомнит? Мож корчмарь наш в курсях, а мож и не в курсях.. А штукой такой да, и дитев лечить можно, чтоб не болели и еще чего.. Ну там, когда в порт заглядываешь.. К шлю.. К шлюпникам, угу..- рыбак был простодушен и немолод.- Ток ежели еще где оне появлямшись? А чего вам, мазель, антересно-то по поводу энтой штукени лыцарской? Никак глазень положили?

-Нету, теть,- доев похлебку с хлебом, сыто утер он губы, сначала облизав языком, а потом куском грязной рубахи.- Мать давеча вот померла, а изба сгорела.. В избе мать сгорела, стало быть..- он говорил об этом без какого-то сожаления, как будто решил, что это уже не может вызывать каких-то эмоций. Ну и дети редко плачут о смерти.
-Дык уж распорядились Их Сиятельство Великий Магистр.. Не надо деньгов. Вон Рут уж вырос из шубейки козьей да портов, лет как десяток как в сундуке валяются,- стариковского шамканья не было, но голос был густой, чуть хрипловатый от возраста.- Пущай малой пользовается.. Мне и за так не жалко, все равно ышшо сынку не заделаю уж..
-Теть, а вас как звать? Вы на маму мою похожи..- он наивно улыбнулся и тут же испугался, а вдруг по шее дадут за такое замечание - богатая тетька и на крестьянку якобы похожа. Невольно втянув голову в плечи, он поглядел на Тришу, ожидая реакции той.

Тетеря... Да еще и пузатый. Если первое про меня, то второе ну совсем никак.
Минька пришпорил лошадку, устремляясь за Айваном. Конечно, догнать его вряд ли получится, да и обогнать капитанского конягу тоже, но попытаться можно. Парень пригнулся к лошадиной шее, крепко держа поводья в руках и практически вжимаясь коленями в разгоряченные бока. Капюшон слетел с головы, предоставляя на милость ветрам не только себя, но и длинный хвост черных волос с перехватывающей его темной лентой.
Конечно, Барга его обогнал. Тетерей быть отчаянно не хотелось.
На удивление, утро стало добрым. Даже улыбаться по-идиотски хотелось. Так мало для этого понадобилось. Еще бы Иль была рядом...

Зигфрид чуть не шлепнулся на землю от толчка капитана, но устоял, быстро топая в конюшни.
-Кто последний до той горки - тот пузатый тетеря!
- Ну, вот, тоже мне, что ж такое-то, ай-яй! - бубнил каратель, прыгая на коня, что именовался Вереском.
Пузатый тетеря... Длинный и сухощавый Зигфрид пузатым не был ну никак. А вот тетерей... Если не успеет - то конечно. Он погнал коня в галоп, дико улюлюкая.
Догнать магистра и капитана было очень тяжело, а вот сэр Фортрейн был лишь чуточку впереди.
Морозный воздух жег и щипал лицо, непослушные волосы плясали перед глазами, закрывая обзор.
- Догоню-ю-ю! - завывал он вместе с ветром.
Каратель из рук вон лез, чтобы догнать или хотя бы поравняться с Меинхардом, но расстояние сокращалось предательски медленно, а порою казалось, что и вовсе не сокращалось.
"Черт, догоню! Задаром, что ли, я полжизни с лошадками провел?! У-у-у!.."
...И вновь он погонял коня, ведомый азартом и древним воинственным духом, присущим всем тем, у кого в жилах течет кровь суровых предков. На подсознательном и неощущаемом уровне он не мог позволить себе прийти последним, ибо древний огонь, горевший в сердцах его предков, гнал его вперед и вперед.

Отредактировано Зигфрид из Цинтры (2013-01-11 13:19:05)

-Тетери пузатые.
Минька фыркнул, набирая с низко нависшей ветки в ладони снег.
Тоже мне...
Рыцарь покосился на Зигфрида, прищурившись, и продолжил лепить снежок, слушая Айвана.
-... а то скуксились, как Минька на уксус...
-Сам ты тетеря, - Фортрейн по простому запустил снежком в друга, как и положено скуксившись, а потом победно улыбнулся. А уж если магистр надумает макнуть его в сугроб... Ну и ладно, поду-у-умаешь.
Как ни в чем ни бывало, парень накинул на голову капюшон, и чинно-благородно уселся в седле, направляя лошадку вперед по дороге.

Арес фыркнул. Или Барга? Правду сейчас узнать было тяжело и никому не нужно.
Белоснежный снежок - невинный, легкий, быстрый - хрупнул о спину Великого магистра, выехавшего в разъезд без чинов и званий. Хотелось бы в это верить.
- Затемно - засветло - сразу бы говорил, плут. Мне что же теперь За мечом возвращаться?
Нож - широкий, длинный, охотничий, сыграл бы немалую роль в кабацкой драке. А если засада? Разбойники на дороге? Что прикажешь тогда делать?
Ничего не попишешь, придется ехать так. С другой стороны, три всадника при мечах - сила немаленькая. Хватит и от пеших отбиться и в отряд такого же количества вселить уважение.
- Что там говорить, поехали.
Барга мазнул вороного по бокам, отпуская в рысь.
Даже старым ворчунам вроде него изредка полезно проветриться.

Отредактировано Андре Барга (2013-01-15 20:46:51)