Говорят, что осень приносит за собой море страданий, будто бы осенняя пора символ увядания, старости и, в конечном итоге, все это плавно перетечет в смерть. Архаэль никогда этому не верила, к чему все эти глупые философские темы, если то, о чем ты говоришь, не имеет для тебя никакого существенного смысла? Единственное, что приносила осень – так это активные попытки уйти в запой и не вылезать из под пуховых одеял во время проливного дождя. На этом, «золотое» время года должно было закончиться свои грязные делишки, и радовать глаз незабываемым контрастом серого неба и безупречно ярких опавших листьев.
В тусклом свете почерневших от гари свечей, где-то в самом дальнем углу таверны, до самых пят укутавшись в плащ, сидела Веренуман и недвусмысленно морщилась, перелистывая страницы какого-то потрепанного гримуара в кожаном мягком переплете. Сию книгу, пусть и старую, убитую временем, она выторговала у какого-то местного лавочника буквально даром, что выглядело крайне странным: для переплета использовалась самая дорогая кожа, обложку украшали инкрустированные полудрагоценные камни, а форзацы книги были расписаны цветами и различными узорами синего, зеленого цвета с вкраплениями охры и кобальта.
Смысл самой книги она понимала смутно: часть текста была написана на Старшей Речи, которую Архаэль к своему сожалению не знала, но при этом, выучить даже не пыталась, сводя все к тому, что она слишком занята работой. Оторвав глаза от текста, она огляделась и тут же, янтарные очи Архаэль остановились на человеке, «место которому было не здесь». Гордая, аристократическая осанка, «по-королевски» бледная кожа, на вид нежная, как бархат. А эти одежды из самых дорогих материалов? Только ленивый не обернулся бы, чтобы посмотреть на неизвестного никому гостя. На миг, казалось, вся таверна погрузилась в тишину, будто бы попадая в чары обаятельного посетителя, но лишь на миг, уже переступив через порог, брюнет никого больше не интересовал.
Архаэль гадко ухмыльнулась. Хотя, подобное сложно было бы назвать ухмылкой: дрогнула всего пара мышц на ее лице. Она бодро потянулась, откинулась на спинку стула и, закинув голову назад, освободила себя от надоедливого капюшона, скрывающего ее лицо. Свет от маленьких огоньков заиграл на коже ведьмачки, легко переползая с нежной бледно-синюшной кожи на смурые шрамы.

«О, это неловкий момент…» - Промурлыкала про себя Веренуман, мысленно пожимая плечами и разводя руки  в стороны. – «Не того полета Вы птица, сударь, чтобы порхать по таким заведениям…»
Ведьмачка изящно изогнула бровь, реагируя на невинную улыбку человека, пришедшего в грязную, пропахшую потом и дурным пивом таверну. Единственный вопрос, которым задалась Архаэль, не отводящая взгляда от очаровательного брюнета: «Что он здесь делает?». Она сощурилась, на носу образовалось несколько складок, а сухая кожа на месте шрамов натянулась до неприятного покалывания, но худощавый мужчина, с волосами цвета вороного крыла уверенно шагнул вперед, и не составило труда понять то, что он направляется именно в ее сторону. Спина белокурой напряглась, левая рука сжалась в кулаке. На мгновение ей показалось, что они встретились глазами:  лицо ее разгладилось, не выражая никаких эмоций, но руки неприятно кололо. Наверное, от неукротимого интереса. И надо было, наверное, что-то делать: растерявшись, единственное, что предприняла Архаэль, это с задорным ударом об стол захлопнула книжку, которая, казалось, тут же развалиться от силы удара.
Сброд, что находился в таверне, выдавая себя за «клиентов», вновь обернулся, но теперь, встретился лицом к лицу с недоброжелательным оскалом ведьмачки. Как же говорила сама Веренуман, то «клиенты» - только в борделях, «гости» - в гостиницах, а в тавернах – «посетители». Называйте все своими именами, господа.
Зрачки ее еще больше сузились, когда аристократ подошел к столу.
- Присаживайтесь-с, - Кивнув головой в знак приветствия, произнесла девушка, расслабляя левую руку, которая до той поры была уверенно сжата до того, что костяшки приобрели синюшно-трупный оттенок.
Все это казалось Архаэль комичным и неуклюжим, можно даже сказать, совершенно необычным для нее: человек приятной наружности – видимо, не слеп и не глух, похоже, что даже не нуждающийся в ее услугах, добровольно садиться к ней за стол. Вызывает смущение.
- Нет, не против. Компания – это всегда хорошо. – Уверенно продолжила ведьмачка, складывая руки перед собой в замок. – Архаэль из Вызимы. – Продолжила та, облизнув опухшие губы, с которых, если внимательно приглядеться, только недавно прекратила идти кровь, лопнувшая на месте небольшой ранки кожа, уже затягивалась, но имела бардовый оттенок. – С кем же я имею честь вести беседу? –Удволетворяя свое любопытство поинтересовалась Веренуман, провожая взглядом официантку, которая то и дело оборачивалась смотря на обаятельного мужчину. И все же, что-то в нем действительно было, и это таинственное «что-то» можно было обозвать, как врожденная харизма или что-то около того.- И чем я могу помочь, сударь?

Архаэль изящно изогнула бровь, проводив взглядом здешнюю официантку, которая с особой аккуратностью поставила перед ней и путником вина: была бы в свои годы Архаэль чуть менее самоотверженна, то сейчас ей бы не пришлось скрывать за тканью капюшонов свое бледное, как снег лицо. Почему-то тогда, еще не выйдя на большак, чтобы сражаться с чудовищами и спасать мирных жителей, она уже поставила крест на своей жизни: ох, уж этот юношеский максимализм. Сожаление вырвалось со вздохом из ее груди. Она вновь перевела взгляд золотых очей на собеседника: даже рядом с мужчиной-воином она казалась грубой и неотесанной, что же говорить о сим необычном путнике?  Кожа его лица была гладкой, глаза раскосые, кошачьи, и улыбка – томная, истинно королевская.
Если бы Веренуман умела хоть как-нибудь улыбаться, то ее лицо вечно бы напрягалось, от чего кожа на местах шрама натягивалась, и губы расплывались в жестком зверином оскале.  Осталось только кривиться в полуулыбке.
- Архаэль. – Вырывая слова из контекста, произнесла почти, что одними губами ведьмачка. – Просто, Архаэль. – Нечего было скрывать, что словосочетания из ее имени и обращения «мадам», вызывало у Веренуман ступор: уж слишком она отвыкла от подобного рода обращений. Неблагодарная ведьмачья работа оставила свой глубокий отпечаток где-то слишком глубоко, чтобы за один вечер изменить все устои, сложившиеся в голове единственной на свете ведьмачки из цеха Белой Змеи. Пока единственной.
И что-то, безусловно, нравилось ей в этом титуле, что-то неведомое грело ее после слов «единственная», и, наверное, это «что-то» было чувство собственного достоинства, которое то и дело, норовил задеть каждый.
- Туссентское вино? – Девушка в мгновение нахмурилась, но через секунд пять, морщины на лице разгладились и она, подтянув руку к бокалу, взяв того за грубую стеклянную ножку, принюхалась. Кислый запах ударил в нос: не любила она вина, но если дело дошло до светской беседы, то почему бы и не выпить пару бокалов?
Архаэль улыбнулась, услышав следующие речи собеседника. Брюнет необычайно искусно улыбнулся, но нотка фальши проскользнула по тонким губам.
- Сложно назвать ведьмака обычным человеком, сим похвастаться не могу даже я. – Уголки губ Веренуман поползли вверх. – Каэл, сударь, не сочтите за дерзость, - Она сделала небольшую паузу, - но если Вы будите задавать более конкретные вопросы, быть может, я найду более подходящий ответ. – Это было необычное ощущение. Слишком. Обычно, единственное, что интересовало всех вокруг, так это «сумма за ночь», когда из под плаща выглядывало голое бедро Архаэль, но когда ведьмачий меч оказывался возле горла, то интерес к ней мгновенно пропадал.
- Я уверенна, так будет гораздо проще. Не считаете?

Уже почти стемнело когда лошадь, Дезмонда недовольно заржав напомнила задремавшему в седле всаднику что они прибыли. Пунктом назначения для господина из Оксенфурта, как всегда, являлась таверна. Ведьмак уже не первый день был в Лирии, и конкретно эта таверна внушала в него большое уважение наравне с другими. Нельзя сказать, что здесь подавали лучшие напитки, да и публика редко могла порадовать своим разнообразием. Но зато Дезмонд был точно уверен, что проснётся там же где и заснул, и даже возможно с не совсем опустевшим кошельком.
  Неловко соскочив с коня, он сунул парнишке конюху орен, предварительно сняв с седла, и обмотав вокруг шеи хвост виверны, голова которой болталась на крюке у пояса. Отсалютовав щерившемуся в беззубой улыбке вышибале, он быстро скользнул за дверь, спеша побыстрее оказаться в тепле и уюте, по дальше от накрапывающего дождя.
  От ударившей в лицо удушливой теплоты с примесью перегара и никотина, очки покоившиеся на носу у господина из Оксенфурта тут же запотели. Не обращая на это внимание ведьмак ловко, пусть и почти в слепую минуя столики направился к седобородому старику у барной стойки, на которую он тут же опустил хвост.
  - Твои овцы могут спать спокойно, старик, а ты можешь повесить себе на стену голову виверны, и бросать после обеда в неё кости – Оскалился Дезмонд, и тут же не дожидаясь пока седобородый отсчитает семь десятков монет, перевёл взгляд на владельца данного заведения.  – Хвост сей, является на юге изысканным деликатесом, так что будь те добры, пожарить его и подать мне к бочонку пива. Пиво лучше сейчас.
  Когда ведьмак закончил говорить старик, разобравшись с алгебраическими ухищрениями протянул Дезмонду кошель, из которого тот вынув горсть монет и отсыпав их в карман куртки, передал остаток трактирщику. Но явно были увлечены чем-то что по слепоте своей он мог упустить. Спихнув очки на кончик носа, Дезмонд присвистнул. Нет, видеть людей, размахивающих оружием ему было не в новинку. Его удивляла их опрометчивость, поднимать оружие на ведьмачку было крайне опрометчиво с их стороны. А уж в том, что рыжая девушка, стоявшая по правую руку от аристократичного молодого человека, была ведьмачкой он не сомневался.
  Забыв о своём заказе, Дезмонд надвинул на нос вернувшиеся в своё исходное, «прозрачное», состояние очки и повернулся к нападающим. Его полуторный клинок, висящий на поясе, с лёгким шипением вылетел из ножен, и скользнул к Ведьмаку в руку. Неожиданно быстро для его комплекции, словно змея бесшумно, Дезмонд юркнул к ближайшему противнику и всё так же бесшумно вонзил свой бастард тому между рёбер, да так что он вышел у бедняги из груди.
  - Доброго тебе вечера Архаэль! Развлекаешься? – Весело, с лёгкой хрипотцой в голосе, вызванный приливом адреналина в крови, проговорил Дезмонд. После чего обращаясь к агрессорам, потерявшим несколько мгновений назад своего идейного вдохновителя, продолжил. – А Вам ребята я бы посоветовал бежать, покуда ваши ноги ещё на месте… Сегодня вы явно в меньшинстве…
  Господин из Оксенфурта рьяно надеялся, что его увещевания возымеют эффект, ибо заливать таверну кровью, было ему не с руки. Дезмонд с утра ничего ел и вряд ли хозяин захочет кормить убийцу.

Чувствовать биение тихого сердца, прерывающиеся глубокое дыхание, едва ощутимые порывы ветра из распахнутых дверей таверны, неуловимый свист клинка в воздухе. В памяти нескольких секунд назад еще остался запах крови и манящий зов битвы, но сейчас ловко смахнув с огромного меча кровь, она отставила его к столу: глубокий вдох и выдох. Запахи смешались: жаренный кролик, запах крови и едва уловимый запах трупного мяса, но совсем не отсюда, в нескольких десятках метров отсюда, где-то за углом уже дня три лежит чья-то мертвая туша. Ее уже никто не найдет, местные крысиные короли давно сделали этот человечий деликатес своим главным блюдом. Будет хорошо, если кто-нибудь вообще уберет эту дрянь оттуда, не то, чтобы удосужились опознать.
- Слишком хорошо знакомы. – Буркнула буквально себе под нос ведьмачка, спускаясь на одно колено и протягивая левую руку в сторону выхода. В дверном проеме стояла внушительных размеров кот: белый, с разного размера черными разводами на теле. Животное навострило уши, потом вновь негромко мяукнуло и подбежало к своей хозяйке, тут же начав тереться об руку, при этом, не забывая покусывать большой палец, защищенный кожаной перчаткой. Стоило коту-размером-с-собаку появиться в помещении, как лицо Архаэль сразу преобразилось: Веренуман сразу перестала выглядеть серьезной, утомленной, едва заметно в ее глазах сверкнула нежность.
- Дезмонд мой коллега. – Продолжила девушка, поднимая взгляд на барона, после чего скривилась в подобии ухмылки и взглянула на «господина Братоубийцу». – Мы с ним, как бы это выразиться… У простых обывателей, это называется… «Старые друзья». – Архаэль на минуту задумалась, после, почесав за ушком «котенка», встала и направилась к столу, в то время, как Дезмонд с грацией лани скользнул к барной стойке, откуда доносился запах пива. – Хотя, я бы назвала это как-нибудь по-другому. – Легкий смешок вырвался из ее груди и та, опустившись на стул, потянулась к своей тарелке. Из голенища своего сапога, она вытащила короткий нож, размером не больше, чем ее ладонь. Ловко разделав кролика, который уже порядком остыл, девушка оторвала от него приличный кусок и положила на пол, рядом с собой, второй кусок был пренесен на тарелку к Фалькорру, остальное она положила себе на тарелку и сняв с себя перчатки, принялась неторопливо поедать угощение.
- Барон, не стойте столбом, этот криворукий слепой котенок пока все бочонки не опустошит, не успокоиться. – Стоило бы заметить, что Архаэль произносила это с каким-то подобием рычания, но вряд ли злости. Повернувшись корпусом в сторону Дезмонда, она схватилась за вилку и метнула ее в барную стойку. Вилка застряла ровно в пяти сантиметрах от пальцев господина из Оксенфурта, который уже тянулся за второй порцией пива.
- Я не намерена уходить отсюда на голодный желудок. И ты тоже не собираешься, уяснил? – Кот, казалось, с укоризной посмотрел на свою хозяйку, боднул ту в бедро и будто разжевал еще один хрящик. – Что же касается плана, то я согласна с Дезмондом, он нам необходим.

Ведьмак недовольно выдернул вилку, из барной стойки, воткнувшуюся в опасной близости от его руки, и спокойно налил себе, ещё пива, пропустив мимо ушей реплику Архаэль на счёт здорового питания.
  - Господин Каэл, мне нравится Ваш план! И знаете, я думаю, что мы сможем решить всё дело миром! – взяв паузу, Дезмонд на половину осушил рог, - И у меня даже есть идея, как Вы смотрите на то что бы просто сдаться двум ведьмакам? М? Я не сильно разбираюсь в психологии, но при этом почти уверен, что кто-либо из них станет оспаривать нашу добычу.
  Улыбка на лице Дезмонда, свидетельствовала о том что, пиво прекрасно справлялась с задачей антидепрессанта. Приложившись к рогу он продолжил.
  - Тем более, как Вы правильно заметили, в темноте у нас с Архаэль шансов больше, чем при свете дня.
  В очередной раз осушив сосуд, ведьмак поспешил налить себе ещё, и взяв с собой бочонок, направился к столу ведьмачки. Расстегнув воротник своей куртки, так что стало видно шрам, он плюхнувшись напротив своей старой подруги и молча поднял рог в её честь.
  - Теперь ты, Архаэль. – улыбка на лице Дезмонда стала шире, - Ведь с нашей последней встречи прошло уйма времени. Десять или двенадцать лет, да? Не хочешь рассказать, о себе?
  Алкоголь, смешавшись с остатками обезболивающего в крови, развязал ведьмаку язык. Развязав шнуровку на рубашке, он откинулся на спинку стула и куда резче, чем хотел, отцепил свой меч от пояса. Осмотрев блюдо Каэла, к которому выше указанный даже не притронулся, Дезмонд не задумываясь принялся работать ножом и вилкой, довольно резво поглощая кролика. Кот под столом, наевшись, не громко замурлыкал.
  «Прекрасный аккомпанемент, к ужину. Правда, Архаэль?», - без труда поймав взгляд девушки, ведьмак весело подмигнул ей и дал коту остатки мяса.
  - Если мой план Вам, по нутру, то мы можем выходить, как только Ваша светлость будет готова, господин Каэл.