- я благодарен... ты по сути, являешься тем, что я должен и могу убить. - Меда почувствовала, что все внутри холодеет. - Я и защитить вроде как должен.. и защищать. Но...Относиться к тебе, как к "до" я не смогу прости.
Слова падали, как жемчужины в чашу с вином. Оборотень. Недостаточно хороша для него. Недостаточно хороша даже, чтобы просто… Кто же из нас после такого – кровожадная тварь? Может, оба?
Выпив злобу и печаль,
Не оставив ничего.
Я устала биться в сталь
Двери сердца твоего.
А тебе дороже нить
Замороженной тиши.
Легче в спину нож вонзить,
Чем достичь твоей души.
Медея сделала несколько глубоких взнохов, чтобы успокоиться и подавить подступающий оборот. Хватит уже тянуть и растравливать душу. Решила – так делай.
- Чтож, если так – значит так. И, наверное, именно поэтому я должна тебе предложить кое что. Ты путешествуешь один. Это понятно – ты слишком отличаешься от людей, а двум ведьмакам в паре неудобно. Я тоже путешествую одна. И мы оба, догадываюсь, никогда не ходили вместе с кем-то. Я чувствую, что наша встреча – неслучайна. «Неслучаен в озере налим». И ты неслучайно оставил мне жизнь. И я неслучайно… Не важно . Важно, что нужно посмотреть, что из этого выйдет. Я предлагаю тебе доехать вместе до Оксенфурта. Ты будешь спокоен за местных крестьян – ведь до полнолуния 2 дня осталось. Мне не придется на три дня сходить с тракта в чащобу. В Оксенфурте наши пути разойдутся… или нет. Это станет понятно там.
Медея весь монолог неотрывно смотрела на Роберта, статаясь не пропустить ни одного его моргания, ни одного дрогнувшего мускула. Окружающий мир перестал существовать, сузившись до его лица. До прекрасного лица, покрытого шрамами. До его зеленых глаз, покрытых льдом.

- Доедем вместе. – вот и ответ. Не известно, что и как изменит дорога. Но ответ на данный момент – прост и лаконичен.
- Но для этого мне нужно выяснить несколько вопросов.
Что ж, посмотрим, ведьмак, будут ли они оригинальными… А оборачиваться – не больно? А как удобнее спать – человеком или волком? А человеком ты так свернуться можешь?
Но вопросы были по-деловому сухими. На них легко будет ответить. И в конце – припечатал как клеймом.
- Чтобы знать, с чем мне иметь дело через пару дней.
- Ты что, думаешь, я на тебя что ль нападать буду? Или отправлюсь в ближайшую деревню подкрепиться девственницей?! Как ты думаешь, если бы я не была в себе уверена – я предложила бы тебе ехать вместе? Поставила бы свою жизнь на кон?
Медея взяла себя в руки. Девушка раскраснелась, руки сжались непроизвольно в кулачки.
- Я – пятое колено проклятого рода. Возможно, уже мой внук будет просто человеком. Если у меня будут внуки. И поэтому наша семья верит, что если избегать Охоты на людей и каннибализма – у наших детей будет выбор. И следовательно каждый отвечает за всех, в том числе за судьбу еще не рожденных. Но я несколько сомневаюсь… Есть люди, которые входят в Стаю по своей воле. Спасаясь от болезни и смерти, ища свою цель… И мой отец – мужчина, заразивший себя ликантропией, чтобы быть с моей матерью – проклятой. Поэтому я трижды оборотень – проклятый, урожденный и по крови. Как ты думаешь, мы ничем не отличаемся от обычных? Я оборачиваюсь, когда пожелаю этого. А когда чувствую опасность – непроизвольно. И возвращаюсь в человеческую форму когда успокоюсь или пожелаю того. Кроме полнолуний, когда повинуясь Зову Лунной Волчицы, я на три дня надеваю шкуру. Но все Червонни сохраняют человеческий рассудок. Для этого есть аконит. Не знаю, как он действовал бы на обычного оборотня – но для человека это яд. Сам знаешь. Оборотень, которого ты убил, скорее всего, заразился от кого-то. И что очевидно – сошел с ума. – Меда гордо вскинула голову и тряхнула волосами, подчеркивая свою уверенность – Я человек не более чем ты. Но мы можем жить вместе и по одним законам.
- Через пару дней, когда я обернусь волком – лицо ведьмака передернулось – Ты будешь так же ехать по тракту и вести мою лошадь с поклажей, а я бежать рядом, притворяясь твоим ручным спутником. Тогда ты увидишь все стадии и нюансы. И сможешь быть спокоен за жизни тех людей, которые покушались на мою, когда думали, что я слабее.
- Кстати, - девушка улыбнулась – на четырех лапах я менее разговорчива.

- Что ж, ответы исчерпывающие.
- Конечно, – девушка улыбнулась – искренность в моих интересах. Ведь это одно из условий  удачного путешествия хоть для спутников, хоть для попутчиков. Наверное, того же я буду ожидать от тебя… Хотя ты в своем праве не оправдывать эти ожидания.
- Я не боюсь за то, что ты нападешь на меня, …В каком-то смысле я в ответе за сотни жизней, которые не сумею защитить, в случае оплошности, если ты меня загрызешь.
- О, ты мне льстишь, Роб! Какая сотня? Мне это не по силам даже просто физически. Я не слишком большая в звероформе – ты сам видел. Чуть больше обычного матерого волка. Ну и чуть сильнее и проворней. К тому же у меня нет опыта убийств. Люди охотятся на волков уже целую вечность – и что-то я не слышала, чтобы… - девушка осеклась и погрустнела. – Ты  один управился с оборотнем, который был сильнее меня.
Ведьмак поднялся.
- Солнце в зените, пора в путь?
- Все-таки вместе? – Спросила девушка, поднимаясь с земли и подбирая остатки снеди.

Игреня шла ровным шагом, не торопясь вперед Ориона, явно волновавшегося от присутствия поблизости оборотня, но и не отставая, солнце почти по-летнему пекло в самую макушку. Ведьмак ехал, не оглядываясь на нечаянную спутницу.
Что же тебе дала эта маленькая победа, а Меда? Что теперь с ней делать?
Девушка в задумчивости перекинула лютню и начала тренькать, подстраивая и пробуя новые переборы.
- Послушай Роб! А куда ты собирался до того, как решили именно в Оксенфурт?

- Объявления? Случайность? Хотя… - девушка нахмурилась – Если принять постулат о том, что случайности – неслучайны… То ты как никто ведом своей судьбой. Предназначение, так? Ты в него веришь?
Медея с искреннем интересом заглянула ведьмаку в глаза. Смутилась.
- Путь менестрея.. Тебе и правда интересно, или это дань вежливости?
Девушка тихонько рассмеялась, тряхнула волосами и взяла пару летящих аккордов, мелодично пропела несколько строчек старой баллады:

- По дороге в рассвет, по росистой тропе
Ухожу я, забыв свое прежнее имя,
Старых песен моих мне уже не допеть.
Те, что снова родятся – те будут иными…

- А если серьезно – то путь менестреля – говорить слова, которые люди не отваживаются сказать себе сами. В словах скрыта удивительная сила. Одни слова складываются серебряной вязью, другие сплетаются звеньями кольчуги… И все находят дорогу именно к тому сердцу, которому предназначены. Так учил меня мой старый мудрый учитель. Вот ты уничтожаешь чудовищ… А я верю, что слова помогают приручить драконов, живущих в душе человека…
- Но знаешь, если про путь, то часто бывает и так:
Уверенным боем еще одна мелодия

- Привет, мой друг,
Сегодня мы гуляем!
На стойку гулко
Звякнул золотой…

Как говорится, все дорожает, а жить-то надо. – еще одна усмешка, легкое пожимание плечами

- Женщины кабацкие, с бусами да косами,
Пригласи, хозяюшка ту, черноволосую…
Смоляные локоны на затылке сколоты
Пусть мне позабудутся косы цвета золота…

Таким репертуаром я тоже не гнушаюсь, если говорить про Путь.
Медея нео жиданно посерьезнела и привычно закусила нижнюю губу
Но мне почему-то кажется, что ты хотел спросить не про путь менестреля... а про путь оборотня. Скажи, что я ошиблась – и сделаешь меня счастливейшей из людей.
Медея улыбнулась, пытаясь сгладить эффект слов, граничащих с дерзостью. Она совсем мало знала этого мужчину и не успела нащупать край дозволенного. Но по вытянувшейся физиономии ведьмака поняла, что ее искренность и прямолинейность возымели обратный эффект.
Солнце перевалило через зенинт, и тени от двух всадников начали понемногу вытягиваться.
-Это была очень хорошая деревня. Я много успела сказать. Жать, только уехала с одним задатком… Но это только моя вина. Я.. слишком торопилась, уезжая. А тебе как?

Отредактировано Медея Червонни (2012-06-12 11:20:50)

Медея стреножила Игреню, подвесила ей торбу с овсом, расседлала и потрепала по холке. На вес золота такая спокойная и флегматичная лошадка. Костерок, уютно закусывающий смоляными ветками, очерчивал круг света на поляне, замыкая их с Робом в странное закрытое пространство тепла и света. Почти как прошлой ночью. Только спокойнее. И холоднее. Ведьмак, вчера подошедший к ней первым, сегодня ночью вел себя отстраненно.
Что же тебе дала эта маленькая победа, а Меда? Это совместное путешествие длинной в несколько дней? Что теперь делать?
В задумчивости Медея достала походный котелок, в котором обычно заваривала аконит, наполнила родниковой водой и поставила на огонь. Некстати пришла в голову фраза ее старого доброго учителя, сказавшего в ответ на ее заявление о том, что любовь – неуправляемое и божественное чувство: «Раньше и огонь считали божественным, а теперь мы кипятим на нем воду». Умен старик. Надо домой заехать.
В котелок были заброшены листья шалфея, сорванные у дороги и нежные побеги чабреца. Запах приятно щекотал ноздри. Несколько последних дней, украденные у судьбы, у этого проклятого маховика, который разведет их у ворот Оксенфурда – каждого на свое перекрестье…
Мягкая куча лапника пахла хвоей. Очень спокойно. Обычно Меда просто оборачивалась и спала на земле в теплой шкуре рядом с лошадью, не устраивая лежанку из лапника. Но сегодня она решила не нервировать ведьмака – впереди и так полнолуние. Ему будет … непривычно.
- И какой же путь у оборотня? - нарушил молчание ведьмак, как обычно не глядя в глаза.
- Путь обороняя – Закон и Обычай Стаи – быстро и не задумываясь выпалила девушка. Помолчала немного. Достала из сумки чашку, наполнила отваром и протянула ведьмаку
- Эх, жаль нет меда…
Добавила в оставшийся в котелке отвар фиолетовых цветков аконита и вернула на огонь
- Волчица нужна, чтобы защищать. Меня и мою Стаю. Ее роль – поддерживающая. Но она такая же часть меня, как и менестрель. И они обе – девушки.  Как я по-твоему шла бы по большаку, не умея фехтовать как ты, не имея магических сил, просто девушка? Пришлось бы несладко. Сам понимаешь. Она меня охраняет – но требует плату. Но только с меня. Это достижение рода Червонни. То чему научила нас проклявшая наш род ведьма. Расплачиваться только собой.
Девушка принюхалась – пора снимать котелок. Теперь пусть немного настоится.
В голове складывались стихи:

Костерок под чёрными горами,
Фляга да кусок последний хлеба...
Вновь гадаю: то, что стало с нами –
Правда или морок, бред и небыль?
Вновь гадаю – что же стало с нами?
Вновь тревога тянет за собою…
Я не стану говорить словами.
Лучше я спою - про нас с тобой…

Сквозь черную сетку ветвей блеснули звезды. Почти полная луна выплыла из-за далекого гребня гор и бросила свои бледные фосфорические лучи в чащу дремучего леса, освещая пятнами траву там, куда не доставал свет костра. Искорки отрывались от пламени и гасли.
В голове наконец-то образовалась пустота. Лунная волчица, как хорошо-то! Никаких внутренних диалогов, никаких вопросов и споров самой с собой. 
Медея налила себе отвар, прихлебнула терпкого ароматного варева. Аконит заканчивается… но дня на три – хватит. Надо подсобрать по балкам, или в городе прикупить. Лучше сразу настойкой. А можно и у ведьмака попробовать выпросить.